Виталий Славин защищает белых игроков НХЛ от нападок.
Прочитал в интернете упреки в адрес белых звезд НХЛ, дескать, почему никак не комментируют грустные события в США. Ответа требуют, в частности, от канадцев Сидни Кросби, Коннора Макдэвида, нашего Артемия Панарина. Выскажу свое скромное мнение.
А что, собственно, они должны сказать? Они политики, что ли? Обыкновенные профессиональные спортсмены. Да и имеют ли они моральное право оценивать то, что происходит в чужой стране? Не уверен.
Конечно, можно чиркнуть несколько предложений в твиттере, как это сделал Александр Овечкин:
– Покойся с миром, Джордж Флойд. Так грустно наблюдать то, что сейчас происходит повсеместно. Для нас очень важно уважать и любить друг друга, и не важно, как мы выглядим. Нужно научиться слушать и измениться. Пожалуйста, оставайтесь в безопасности. Заботьтесь друг о друге и своей семье.
Только сдается мне, что от белокожих глыб НХЛ ждут нечто иное. Вот, например, корреспондент Sportsnet Доннован Беннетт так прямо и пишет: «Нужны последовательные голоса поддержки. Это огромная упущенная возможность для дела установления расовой справедливости. Из 38 белых спортсменов в списке топ-100 от Forbes только шестеро высказались относительно расизма». Кстати, сам Беннетт, как это принято говорить в США, афроамериканец.
Но допускает ли он возможность, что названные им Сидни Кросби, Том Брейди (американский футбол), Коннор Макдэвид, Майк Траут (бейсбол) и многие другие придерживаются другого мнения? Или в логове мировой демократии инакомыслие под запретом?
В последнее время я по несколько раз в год посещал США. У меня сложилось стойкое впечатление, что никакого расизма в Америке нет. Скорее, даже наоборот – белые люди подчеркнуто уважительно относятся к тем самым афроамериканцам. Но что я теперь знаю точно: да, разделение существует – на богатых и бедных. Независимо от цвета кожи!
Когда я года три назад под Новый год приехал в Нью-Йорк, больше всего меня поразило обилие бомжей. Они были везде. Особенно кучковались у входов в метро, ибо там можно было погреться на теплых решетках вентиляции подземки. Та же картина – в Вашингтоне, Балтиморе, Ньюарке, Филадельфии. При входе на станцию главным было не наступить на спящего нищего. То же самое, когда поднимаешься из метро к Эмпайр-стейт-билдинг и по 32-й улице следуешь к «Мэдисон Сквер Гарден». Постоянно приходится выдвигаться на проезжую часть, ибо на тротуарах лежбища грязных, дурно пахнущих то ли наркоманов, то ли алкашей. А напротив здания ООН они даже нечто уличной ночлежки в картонных коробках устроили.
Словом, все, что писала в советское время газета «Правда» – правда.
Вот только среди этих бедолаг много белых. Хотя, безусловно, темнокожие преобладают. Но ведь в США масса испаноязычных или, грубо выражаясь, латиносов! Почему их-то никто не вспоминает?
В Майами я как-то вдруг поймал себя на мысли: а ведь русский и испанский языки слышишь чаще, чем английский. Практически везде в магазинах и транспорте надписи там дублируют по-испански. Похожая история в Бостоне и Нью-Джерси. Жена заблудилась, зашла в кафе спросить дорогу, а ей отвечают: «Понимаем только по-испански». В Ньюарке мы жили в семье бразильских эмигрантов – так чтобы что-то объяснить нам по-английски, они набивали фразу через переводчик в телефоне!
Но, повторяю, нигде я не видел хотя бы малейшего ограничения или ущемления кого бы то ни было в правах. Более того, каждый раз, когда я шел на игру к роскошному дворцу «Девилз» через «Ньюарк Пенн Стейшн», сильно удивлялся, почему полиция вообще никак не реагируют на оккупировавших все подступы к станции бомжей? Которые, разумеется, тут же и пили, и кололись, и справляли свои естественные потребности.
С другой стороны, как тут не вспомнить пляжи Майами. Афроамериканцы, как правило, приходили загорать – купаться большими семьями. Ну и отрывались по полной: громкая музыка, детишки бегают, никого не замечая, взрослые тоже ни в чем себе особо не отказывают. Вела бы так себя компания, скажем, в Подмосковье, наверняка кто-нибудь сделал замечание. А тут… Разве что подобострастные улыбочки, когда кому-то в затылок прилетает мячик от хорошо упитанного негритянского малыша.
Равно как никому и в голову не приходило гонять афроамериканцев с пляжа, когда они закапывались вечером в песок на ночевку.
Такая она – Америка. А еще врезалось в память как темнокожая женщина средних лет на станции «Флашинг Авеню» в Бруклине минут пять пыталась нам объяснить, как купить в автомате недельный абонемент на метро, а потом все сделала сама. Как девушка той же расы, увидев наши большие чемоданы, улыбнувшись, раскрыла секрет, как бесплатно проникать в метро у нью-йоркского автовокзала, минуя узкие турникеты.
Вообще, когда приезжаешь, что в Нью-Йорк, что в Лондон, где-то на третий день совершенно перестаешь различать, кто перед тобой – белый, черный, желтый. Главное – какой ты человек. Хороший или не очень. А все остальное – надуманное.
Вот так я бы ответил Донновану Беннетту.
Кстати, в Миннеаполисе, откуда все началось, я был в 2004 году, когда в соседнем Сент-Поле проходил Кубок мира. Местный корреспондент «Советского спорта» Дмитрий Попов устроил мне автоэкскурсию по городу. Предварительно наглухо закрыв окна, заехали мы на пару минут и, выразимся так, в красную зону – вотчину афроамериканцев. Дима был короток:
